Ближний Восток: Москва переходит в "контрнаступление"

Ближний Восток: Москва переходит в "контрнаступление"

09:1317.12.2014 (обновлено: 09:17 17.12.2014)1441711948

Россия предприняла дипломатическое наступление на треке сирийского урегулирования. Это стало ясно по итогам "челночных поездок" в Сирию, Ливан и Турцию, которые совершил спецпредставитель президента России по Ближнему Востоку, заместитель министра иностранных дел Михаил Богданов.

© РИА Новости. Валерий Мельников | Купить иллюстрацию

Д-р Бассам Абу Абдулла (Дамаск), специально для Центра международной журналистики и исследований МИА «Россия сегодня»

Завершением стала встреча дипломата в Дамаске с Башаром Асадом. Президент Сирийской Арабской Республики вновь подтвердил свою поддержку усилиям России, нацеленным на политическое урегулирование в стране.

Москва предварила вояж М.Богданова демонстрацией своей позиции и открытой поддержкой Башара Асада. Наиболее ярко об этом заявил президент Владимир Путин в ходе недавнего визита в Анкару: он подчеркнул, что в Сирии состоялись законные выборы главы государства, которые показали, что у «действующего президента Асада достаточно большая поддержка среди населения Сирии». То есть, Москва вновь оспорила аргументацию Запада, который признал результаты недавних президентских выборов на Украине — несмотря на то, что значительная часть жителей востока страны их бойкотировала, но категорически отвергает легитимность волеизъявления сирийского народа.

Россияне, безусловно, осознают роль Сирии в противостоянии Москвы с Западом. Тем более что цель агрессии против САР, ведущейся силами международного терроризма при поддержке США, Запада и их региональных сателлитов — нанести удар по позициям России в самом сердце Ближнего Востока, подорвать процесс усиления ее роли на международной арене. Стойкость и твердость Дамаска усилили позиции Москвы в ее нарастающем противоборстве с Соединенными Штатами и их западными союзниками. Россия сделала сильный ход, пригласив сирийскую оппозицию к диалогу с властями страны на московской площадке. Если эта идея будет реализована, то Москва укрепит внутреннее сирийское единство. Если же потерпит неудачу, то ответственность за провал диалога ляжет на оппозицию.

Москва, разумеется, учитывала и сформировавшееся в Евросоюзе мнение о неспособности внешней сирийской оппозиции — которую европейцы сами же вместе с американцами и выпестовали — стать альтернативой нынешнему политическому режиму в Сирии. А в регионе к этому добавился и рост терроризма, который стал самым серьезным образом угрожать безопасности и стабильности Европы. Теперь она вынуждена согласиться с тем, что без взаимодействия с Москвой и с Тегераном противостоять этой опасности не удастся.

Конечно, Россия обратила внимание и на разброд и шатания в рядах сирийской оппозиции: как по причине внутренних разногласий, так и из-за уменьшения поддержки, оказываемой ей Западом. Все это могло бы подвигнуть оппозиционеров согласиться на посреднические усилия России, хотя не следует забывать о тех заведомо неприемлемых условиях, которые выставляет «оппозиционная коалиция». Впрочем, понятно, что за этим прослеживается желание Турции, Саудовской Аравии, Катара и США, поддерживающих «борцов с режимом», продавить вопрос о создании на территории Сирии так называемых «зон безопасности» или «санитарных кордонов».

В ходе своей поездки М.Богданов не скрывал того обстоятельства, что Вашингтон даже «одобрил» нынешнюю российскую дипломатическую активность на сирийском направлении. Правда, при этом подчеркнул: Москва доверять американцам не намерена, поскольку они способны на банальный обман. К тому же, давая свое «согласие», в Вашингтоне заранее усомнились в успехе этой миссии.

Эти соображения побуждают Москву воздерживаться от поддержки любых действий США на сирийском направлении вне рамок Совета Безопасности ООН, в том числе — по противодействию «Исламскому государству». Аналогичной точки зрения придерживается и Тегеран. Россия и Иран считают: позитивные оценки деятельности военной коалиции во главе с США против «ИГ» Вашингтон может интерпретировать как своего рода согласие на операцию, аналогичную ливийской. Государственный секретарь США Джон Керри, по словам М.Богданова, без обиняков заявлял российским собеседникам, чтобы они и не думали, будто США готовы прийти в Сирию для нанесения ударов по позициям «Исламского государства» в интересах Дамаска. Хотя и вынуждены были это сделать.

Как рассказал российский дипломат своим собеседникам в Бейруте, шеф Службы общей разведки Саудовской Аравии принц Бендер бен Султан в ходе визита в Москву также прямо заявил, что «Эр-Рияд хотел бы свергнуть алавитский режим, управляющий Сирией, даже если для этого понадобилось бы разрушить саму страну». М.Богданов задал ему вопрос об отношениях саудитов с покойным президентом САР Хафезом Асадом, в ответ услышал, что они были превосходными, поскольку отец Башара Асада был мудрым человеком. «Так значит, проблема не в режиме, а в отношении лично к Башару Асаду!», — заметил заместитель министра иностранных дел РФ.

Достижение Москвой любого политического прорыва будет негативно воспринято Вашингтоном и его союзниками в так называемой «оппозиционной коалиции». Если ее представители все же решатся поехать в столицу России для диалога о межсирийском урегулировании, значит, тем самым они признают роль ее внутренней составляющей, что нивелирует лидерство, присвоенное внешней оппозицией. Если же откажутся, то власти станут вести диалог с внутренней оппозицией, которую приемлет сирийское государство.

Нынешняя активность России на сирийском направлении чрезвычайно важна и востребована, в особенности если учесть, что она идет параллельно с действиями спецпредставителя ООН по Сирии Стефано Ди Мистуры, который предложил остановить боестолкновения в стране. При этом он полагает, что действует в унисон с политическими усилиями Москвы.

Однако надо ответить и на вопрос: готовы ли Вашингтон и его союзники, к примеру, Саудовская Аравия и Турция, поддержать шаги России после московской встречи? На первый взгляд, ответ положительный. Но дело в том, что, к несчастью для Сирии, страна оказалась в эпицентре глобального противостояния, которое ведется от ее рубежей до границ Украины.

Идет борьба против однополярного мира. И очень многое в ней зависит от того, кто победит в «битве за Сирию».